Однако поспешим в Лейк-Плэсид, куда в эти напряженные дни собрались тысячи спортсменов, тысячи поклонников спорта и представителей прессы, те, кому дороги светлые олимпийские идеи.

Волнуется Роберт Лопес, последний факелоносец Белой олимпиады. Чтобы как-то развлечь его, мы пускаемся в воспоминания в лучших традициях «пикейных жилетов» от спорта. Не всегда олимпийский огонь Белых олимпиад зажигался в Греции. В 1952, 1956 и 1960 годах его зажигали в норвежской деревушке Мордегаль от камина в доме, где жил основоположник норвежского лыжного спорта С. Нордхейм. По традиции последний — самый ответственный и почетный этап олимпийской эстафеты — доверяют наиболее популярным спортсменам страны, в которой проходят Игры. Но и эта традиция знает исключения, причем весьма характерные. Так, на Олимпийских играх в Токио в 1964 году огонь зажигал японский юноша И. Сакаи, родившийся в день атомной бомбардировки Хиросимы. В 1952 году зажечь огонь в чаше над зимним стадионом Осло поручили внуку известного норвежского полярного исследователя Фритьофа Нансена. На Олимпиаде в Мехико в 1968 году впервые огонь спортсменам принесла женщина Э. Сотело. Но если вдуматься, то становится ясно, что все эти отклонения от традиций, по сути дела, служат укреплению духа Олимпийских игр — мнра и радости.

Без мира нет подлинной человеческой радости. Олимпийские баталии — мирные битвы — доставляют радость их участникам и миллионам любителей спорта на всех континентах нашей планеты, символически сплетенных в пять олимпийских колец.

Природа, в отличие от людей, не страдает суеверием.

13 февраля — день открытия XIII зимних Олимпийских игр — выдался на редкость великолепным. Он был светлым, солнечным, радостным. Казалось, великое светило, дарящее нашей планете тепло и жизнь, тоже вызвалось участвовать в торжественной церемонии, так сказать, «делегировать» свои лучи для участия в церемонии заж

Жения огня в олимпийской чаше. И хотя протокол запрещает какие-либо, даже малейшие отклонения от давно и навечно отработанной процедуры открытия Игр, строгие хранители олимпийской традиции дрогнули, а сами спортсмены охотно потеснились, чтобы уступить место солнцу. В конце концов, если уж речь зашла о традициях, кто, кроме него, небесного светила, мог похвастать тем, что присутствовал на первых олимпийских играх в древней Олимпии?