«Мы не видели церемонии зажжения олимпийского огня, который несли почти две недели. Это был сильнейший удар по нашим идеалам. Люди просто не понимают, что сейчас не тридцать второй год, что Лейк-Плэсиду физически не управиться с такой массой народа и проблем»,— говорил Эд Дженсон, факелоносец от штата Западная Виргиния.

К Лейк-Плэсиду вели всего три дороги. Причем все — однорядные. Для автомобильной Америки такое даже в обычных условиях чревато огромными затруднениями. Устроители Олимпийских игр попытались решить транспортную проблему, объявив Лейк-Плэсид, как здесь говорили, «запретным городом». На всех подступах к нему были установлены пропускные пункты полиции, которые стали разворачивать движение от Лейк-Плэсида.

Кстати, о полиции. В обычное время в Лейк-Плэсиде несут службу всего 14 полицейских. Во время Игр их здесь была тьма-тьмущая. Из Нью-Йорка прибыли 700 «трупперов» в широкополых ковбойских шляпах. Слетелись детективы ФБР, секретной службы и службы безопасности госдепартамента. В порядке тренировки, «на всякий случай», полиция проводила свои собственные «игры». Например, был наложен штраф на один из мотелей в ходе репетиции спектакля под названием «освобождение заложников». Кроме того, устроители Игр наняли сотни детективов из знаменитой частной сыскной конторы «Пинкертон». Туристы острили: «Если олимпийская деревня — тюрьма, то Лейк-Плэсид — концлагерь». Это сравнение визуально подкреплялось пропускными пунктами, полицейскими автомашинами и полицейскими немецкими овчарками, специально натренированными на обнаружение взрывчатки.

Но вернемся к трем однорядным дорогам, которые вели. никуда. Доехав до пропускных пунктов, туристы бросали свои машины на автомобильных стоянках, срочно оборудованных на местных ипподромах. Дальше они могли добраться только на специальных маршрутных автобусах, да и то если только предъявляли билеты на спортивные состязания. Вот тут-то и начиналась трагедия.